Традиция «бинтования ног» существовала около 1000 лет. Как оценить это преступление? Как измерить жестокость и боль, наполнившие эту тысячу лет? Как проникнуть в суть тысячелетней женской истории? Какими словами описать ту страшную реальность?
Anne Koedt
Фригидность обычно описывается мужчинами как неспособность женщины получать вагинальный оргазм. На самом деле вагина (влагалище) не является высокочувствительным органом и не предназначена для получения оргазма. Центром женской сексуальности является клитор, женский эквивалент пениса.
И.А. Фролова
Разговор о китайском семейном укладе следует начать с самого важного момента — рождения детей, которые, в зависимости от пола, призваны впоследствии исполнять совершенно определённые функции. Классическая поэзия и проза средневековья пестрит изречениями о ценности мальчиков. На долю сыновей выпадалo самое главное — сохранение и почитание традиций предков и родителей. Девочка воспринималась как обуза, «лишний рот» в семье, «отрезанный ломоть», потому что после заключения брака она уходит из семьи родителей и принадлежит уже другому клану. В Китае, где было очень много бедных семей, часто практиковалась продажа дочерей в другие семьи.
C. K. Egbert
Согласие — это волшебная пыль, которая превращает изнасилование в секс; траффикинг в свободу высказываний; сексуальный абьюз, пытки и подчинение в сексуальное освобождение — или по крайней мере многие так говорят
Идеология голодания уничтожает феминизм: то, что происходит с телом женщины, происходит и с ее сознанием. Если женские тела считаются и всегда считались «неправильными», а мужские—правильными, то получается, что женщины всегда неправы, а мужчины — правы. Если феминизм учил женщин больше ценить себя, то голод учит уничтожать в себе чувство собственного достоинства. Если женщину можно заставить сказать «Я ненавижу свои толстые бедра», то это способ, с помощью которого ее заставили ненавидеть свою женственность.
В наше время, когда то, что едят женщины, стало предметом публичного обсуждения, предписанные нам порции свидетельствуют о нашем низком по сравнению с мужчинами положении в обществе и усиливают в нас чувство социальной неполноценности. Если женщины не могут есть ту же еду, что и мужчины, то, значит, речь не идет и о равном с ними статусе в обществе.
Сексуальное насилие — одна из основных причин ПТСР. С течением времени травматические симптомы начинают восприниматься как окружающими, так и самим травмированным человеком, как черты характера или расстройство личности.
Расстаться с жестоким мужчиной может быть нелегко — тщательное планирование ухода поможет добиться успеха. После разрыва с жестоким мужчиной следует выждать хотя бы несколько месяцев, прежде чем заводить отношения с новым партнером. Время для эмоционального выздоровления от жестокого обращения, выпавшего на вашу долю, может оказать неоценимую помощь в том, чтобы выбрать нежестокого партнера.
Мы обнаруживаем, что личные проблемы — это политические проблемы. На данный момент для них нет личных решений. Есть только коллективное решение с помощью коллективных действий.
Упорное противодействие феминисток радикально-феминистскому анализу (системы в целом либо отдельных ее сторон) является ничем иным как саботажем. Все проявления внутреннего саботажа в женском движении не просто попадают в схему антифеминистского backlash, они занимают место в общей парадигме социальной активности угнетенных, т.е. аутосаботажа. Женщинам — негласно — внушается мысль о том, что самостоятельность, «агенство», «выбор» позволяют лично им ускользнуть от угнетения; при этом всячески замалчивается (под всеобщее женское одобрение), что «выбор» и «свобода» — это не возможность минимизировать вред в рамках его неизбежности, а возможность радикально трансформировать ситуацию и активно ее определять (Kathy Miriam).
Интерсекциональность, как и любая форма антифеминизма, просто часть фаллического мужского обмана и тактики глобального промывания мозгов, которое генерирует амнезию и хитро перенаправляет злость на нас самих и на других женщин.
Формирование женской субъективности осуществляется в терминах страха за собственную жизнь и безопасность, то есть под влиянием постоянной негласной угрозы сексуального насилия, так как физическое и вербальное насилие в отношении девочек и женщин всегда сексуализировано.
Я предполагаю, что у всех у нас одна проблема — эротизация нашего подчинения. Но есть два пути справляться с этой травмой: работать в феминистском направлении или же бороться с феминистками.
Сексуальное насилие — это проблема мужчин, которую те переносят на женщин, и которую сами женщины воспринимают как свою.
Я наконец кое-что поняла. Нам не следует злиться на самих женщин — наша злость на женщин целиком создается мужчинами. И когда мы злимся на женщин, мы злимся на мужскую колонизацию в ней, а не на нее саму, хотя получается так, что мы путаем ее с самой женщиной и набрасываемся именно на нее.
«Женская» идентичность, то, что делает нас женщинами, представляет собой отсутствие личной автономии. То, что принимается нами за «персональные» желания, предпочтения, «черты характера», душевную и духовную утончённость, представляет собой смесь неврозов и различных (но обычно очень стереотипных) проявлений колонизированного сознания.
Индустрия эстетической хирургии процветает благодаря умелому манипулированию понятиями здоровья и болезни. На протяжении долгого времени к женщинам относились как к больным, для того чтобы общество могло держать их под контролем.
Любовь — важный, если на данный момент не основной, элемент в системе социальной субординации женщин в современной западной цивилизации. Поведение, характерное для женщины в рамках любви (любовных отношений), способствует вовлечению и удержанию её в ситуации гендерного насилия.
Любовь как концепция, социализирующая практика и как организатор опыта межполовых отношений представляет собой неотъемлемую часть социальной системы подчинения женщин.
А.В. Белова
Девичество как этап жизненного цикла в дворянской среде XVIII — середины XIX вв. было либо слишком коротким периодом при раннем замужестве, либо формально пролонгированным до конца жизни в случае официального безбрачия. При этом девичество было отмечено еще большей неполноценностью, чем детство, поскольку обременялось многочисленными социальными ожиданиями.
Дискуссионная площадка:
